Чудь

ТОП-5 СКАНДАЛЬНЫХ ПОМЕЩИКОВ ЧУДИ

 Какое счастье, что сохранились сведения о тех, кто жил в Чуди с 16-17 веков.
Это были значимые для России люди.  Они влияли на важные события в жизни Империи,
а Чудь влияла на них ...    
 
 Оказывается в 17-19 веках село Чудь было многопоместным! 
В то время не каждое Российское село могло этим похвастаться. 
Обычно село записывали за каким то одним помещиком, а тут целая россыпи звездных имен.

 С 1676 года Чудью одновременно владели сразу пять помещиков,
которые имели свое хозяйство, своих крепостных и вольно наемных , продавали
и закладывали свои имения, ссорились и судились из-за них с соседями,
а также демократическими методами выясняли отношения со своими крестьянами.

 Где находились их дома и усадьбы нам еще предстоит выяснить, но их плоды великой деятельности
еще оказывается видны.

 Многое, конечно, уже кануло в лету, но кое-что ещё можно отыскать в архивах и старинных газетах.
Вот «пятёрка» самых скандальных историй, которыми было известно село Чудь далеко за своими пределами.

1. Дело об «отыскивании вольности» крестьян села Чудь.

 Ещё до официальной отмены крепостного права в России некоторым крестьянам
удавалось получить вольную от своих помещиков. Конечно редко, но такие случаи всё-таки были.

 Так, 23 февраля 1851 года дворовой человек села Чудь Мирон Акимов и дворовая
девка села Клин Матрёна Григорьева стали вольными людьми благодаря помещице,
подполковнице Авдотье Васильевне Кокошкиной.

 Решив испытать свободу перемещений на практике, Матрёна и Мирон оказались
в Чуди в вотчине другой помещицы – подполковницы, полковницы, владелице
земель и крестьян многих селений Муромского уезда, включая Чудь,
Прасковьи Алексеевной Засецкой.
 

 Это герб семьи Засецких. Возможно в гербе и в характере Засецких есть что то общее.

Представительница этого дворянского рода, происходящего от итальянца Николы Засецка,
напрочь отказалась признавать дворовых людей вольными.

Тогда осмелевшие крестьяне подали на неё жалобу и даже возбудили иск в
Муромском уездном суде, где им удалось подтвердить свою вольность.

 Этот случай прогремел на всю Россию и дал понять, что дни крепостного права сочтены.
На момент его отмены в 1861 году помещице Засецкой в Чуди принадлежали 9 дворов,
а ещё в 1840 – 1850-е годы Засецкие владели половиной села.

2. Дело о «доставлении сведений об имении надворного советника Дмитрия Петровича"

 В скандальные хроники попал и сын Прасковьи Алексеевны – надворный советник,
предводитель Муромского дворянства Дмитрий Петрович Засецкий (1836 – 1881),
получивший в наследство от матери крестьян и земли в Муромском уезде, в том числе
и  будучи убеждённым «крепостником», привыкшим к использованию дарового труда,
Засецкий тратил больше, чем получал.

 Решив поправить пошатнувшееся состояние, он заложил своих крепостных и  
недвижимость, но во время не вернул занятые деньги.
Что то этот сильно напоминает современные нравы некоторых приближенных....

 В итоге, в июне 1865 года Московская Сохранная Казна обратилась во Владимирское
Присутствие о доставлении сведений об имении надворного советника Дмитрия
Петровича Засецкого в сёлах Мещёры, Клин и Чудь, чтобы изъять их в качестве
не выплаченного долга.

 Интересно, что в этот период он был предводителем дворянства Муромского уезда
Владимирской губернии (его избрали в 1863 году).
 Скандал пришёлся некстати: через полгода после обращения Московской Казны
во Владимир – в 1866 году – Засецкий этот статус потерял.

 В похожую ситуацию попала и представительница знаменитого княжеского рода
Трубецких – Софья Наумовна, чей герб дошел до наших дней.
 
 

 На момент отмены крепостного права в Чуди ей принадлежали 18 дворов.
Заложив своих крепостных с имуществом, она не смогла выкупить своё поместье.
В результате, его продавала Санкт-Петербургская Сохранная Казна.
О том, что княгиня не вернула деньги, а её имение было выставлено на аукцион,
в сентябре 1868 года сообщала и столичная, и провинциальная пресса,
в частности «Владимирские Губернские Ведомости».
Репутация княжны Трубецкой была подорвана.

4. Дело о «проведении канала из реки Кутры господином полковником Аргамаковым».

 Это необычное дело рассматривал Муромский уездный суд в 1819 – 1820 годах.
Фигурировал в нём представитель дворянского рода Аргамаковых,
широко известного благодаря Фёкле Степановне Аргамаковой (матери
писателя Александра Радищева) и Алексею Михайловичу Аргамакову
(первому директору Московского университета и одному из «зачинателей
московского масонства» , но об этом отдельно...).
 

 История этого старинного служилого рода началась с Василия Аргамакова,
получившего свою фамилию от прозвища «аргамак» (породистая восточная лошадь).

 В 1515 году Василий Аргамаков был дьяком у московского великого князя Василия III
Ивановича (отца Ивана IV Грозного).
 За участие в многочисленных походах он получил в свою вотчину многочисленные
земли, включая сёла Чудь и Клин.
 
 
 Здесь-то в 1818 году его потомок – подполковник в отставке Матвей Васильевич
Аргамаков и решил прорыть канал, чтобы в весеннее половодье не подтапливало
луга. Однако остальные помещики были против подобных инноваций и подали
на Аргамакова в суд за то, что он распахал усадебные земли помещицы
Марфы Остафьевой.

 В результате этого скандала первые мелиоративные работы в Муромском Зочье
закончились, не успев толком начаться, а от Аргамаковского канала до наших дней дошёл
едва заметный ров, который и сейчас можно наблюдать.

5. Дело об «очищении водворичной земли Аргамаковых от строений прочих помещиков».

 Уже знакомый нам полковник и командор Переславского драгунского Матвей
Васильевич Аргамаков приехал в Чудское имение, выйдя в отставку после 40-летней
службы.

  Сохранился герб семьи Аргамаковых:
 

 Не смотря на то, что в вотчинном селе Клин и в Чуди у него были крестьяне в
количестве 92 душ, в этих краях до этого он не был и не знал, что от господского строения
его предков ничего не осталось, а земля застроена другими помещиками и распахана их
крестьянами.

 Такую «крайнюю обиду» полковник в отставке терпеть не стал и подал в суд сразу
на нескольких местных жителей.
И на помещика Ивана Чиркова, который развёл на его земле сад, и на гвардии
прапорщика Илью Киселева, построившего два крестьянских двора в его владении,
и на крестьян госпож Киселевой и Остафьевой, поставивших в его вотчине свои овины.

 В качестве доказательства своей правоты Матвей Васильевич приводил План
генерального межевания за 1771 год, а также документы, подтверждавшие, что
эта «водворичная земля значит в отказе за деда – бригадира Алексея Васильева
Аргамакова в 1743 году 21 февраля» (бригадир – воинский чин в России VIII – начала
XIX веков между полковником и генерал-майором).

 Скандал этот вышел далеко за пределы Чуди, Клина и Мурома и был одной из причин
для проведения в середине XIX века картографических работ по исправлению межевых
атласов под эгидой Межевого ведомства и руководством знаменитого картографа
Александра Ивановича Менде.



 По сути, чудской помещик Аргамаков, имевший доступ к высочайшим кабинетам
различных императорских министерств, и спровоцировал создание «карты Менде».

P.s.  Материал подготовлен в рамках проекта «Чудь: специальная экспедиция»,
осуществленного сайтом www.chud.su, фондом «Дать Понять» и Навашинским
историко-краеведческим музеем.

 В настоящей публикации использованы фотографии участников проекта
«Чудь: специальная экспедиция», а также материалы Государственного
архива Владимирской области.

Авторы: Галина Филимонова и Руслан Филатов

• < Назад
• Вперёд >